Антропоморфизм экспрессионизма

Стремление к устранению отдельно взяток эмпирической личности, вместо которой должен заговорить «голос бытия», есть не что иное, как антропоморфизм, рождавший мифы древности и аналогичным образом приводящий к своеобразно преломленному мифологизму, нередкому в современном искусстве.

Антропоморфизм экспрессионизма заключался не в интересе к отдельному человеку — искусство, воспроизводящее отдельные характеры в их индивидуальной неповторимости, вытекающий отсюда психологизм отрицались — взамен этого экспрессионизм провозгласил человечность как нечто присущее всем людям, как тот душевный остаток, что неподвластен естественным законам и потому составляет человеческую сущность. «Дело самопознания в том, чтобы не искать и анализировать сложности происходящего, по сознать то, что в нас вневременное и, таким образом, переживать в себе высшее, вместо того, чтобы разглядывать- низшее. Потому что не хотим мы погибнуть в тине характера, не хотим затерять-ся в хаосе случайных особенностей и их судорог, но хотим твердо знать, что в иные священные часы наша внешняя оболочка с нас спадает и проступает вперед более святое»,- эти слова драматурга Пауля Корнфельда иллюстрируют идеал экспрессионизма, который мог осуществиться лишь в искусстве. Путем к этому было очищение от конкретности, эмпирики, естественно ведущее к абстрактному обобщению (параллельным процессом в философии был метод «феноменологической редукции» Э. Гуссерля). «Пространство в кубизме, движение в футуризме — понимаются не как явление, а как бытие, взамен красочных ценностей сенсуализма выступает отвлеченность» (Ф. Гюбнер). Отвлеченными, лишенными конкретности становились персонажи экспрессионистической драмы, лишь обозначенные: Директор банка, Миллиардер, Солдат, Актер и т. п. Отсюда же — любовь к схеме, конструкции, построенной лишь на чистом чувстве.