Бешеный кавардак

Волонтер продолжает обход. Едва он отворачивается, начинается бешеный кавардак, все одновременно хотят прорваться к пленнику. Люди с головокружительной скоростью, как зайцы, пролетают по комнате, одаряя солдата выпивкой, листками с религиозными гимнами, горшками с аспидистрами и словами утешения».

В действие время от времени вторгаются серьезные и драматические мотивы, напоминающие о героическом периоде национализма: предается воспоминаниям Пат, вновь с болью переживая трагедию своей страны, звучат баллады о сражениях за независимость. Биэн не против памяти о славных днях (после одной из самых патетических баллад — о Пасхальном восстании 1916 г.-Мэг, спевшая ее, произносит: «Эту бы песню самому автору петь»), но только если память о былом не затуманивает сегодняшнего взгляда на мир.

Еще бесцеремоннее, чем с ирландским национализмом, Биэн разделывается с английским империализмом: последний давно скомпрометировал себя перед всем миром.

Песню об английских добродетелях поет не кто иной, как Мусью: этот рыцарь ирландского духа — по национальности англичанин, разговор с пленным соотечественником пробудил в нем ностальгию по родным местам.

В песне «Короли и капитаны», исполняемой Мусью, Биэн издевается над обветшалым британским ура-патриотизмом, буржуазным в своей сути: в перечне предметов гордости английской нации деловито объединяются христианская этика и старый портвейн, а сентиментальные сожаления о доброй старой Англии королей и капитанов соседствуют с фразами о бремени белого человека, которое наследники киплинговских традиций продолжают нести в различных уголках земного шара.