Поэтическая драма

В 1933 г. в статье «Польза поэзии» Элиот писал: «Мне представляется, что идеальной средой для поэзии, а также самым прямым средством ее социального использования является театр». Элиот называет чистое искусство «химерой, порожденной сенсацией». Для него искусство является средством выражения определенной системы взглядов, «особого ощущения и видения, общих эмоций и безличных идей».

По мнению Элиота, поэтическая драма могла идеально служить его цели. Объединяя драму с поэзией, он стремился к созданию формы, в которой стих получил бы более широкое общественное звучание, а драма была бы поднята на более высокий эмоциональный уровень. Элиот трудился на поприще совершенно особой — религиозной драмы, это ставит его в соответствующие условия и налагает особые обязанности. Он должен был через физическое существование героя показать высшую «сверхъестественную» реальность и показать единственную истину существования, состоящую в религиозном опыте. Особенность элиотовской драмы в том, что он соединил в ней «чувство безличной трагедии, в которой замешаны все, с интересом к судьбе отдельной личности». Фундамент этой в своем роде совершенной драматургической конструкции составляет христианская доктрина, с ее учением о первородном грехе и своеобразной концепцией свободы.

Элиот отнюдь не считал, что его драматургия должна служить пропаганде идей католицизма. Он прямо выступал против пьес, являющихся только оболочкой для выражения идей автора или его философии (например, «Фауст» Гете) или только иллюстрирующих определенные социальные теории (сюда относились пьесы Б. Шоу). Мир Ибсена и Чехова оказался для Элиота слишком личным, слишком близким жизни, чтобы выразить некоторые общие мысли и истины.