Классические произведения сыграли большую прогрессивную роль в становлении Народных театров. Они помогли театрам привлечь и воспитать широкие слои демократического зрителя. Между ним и театрами был установлен тесный и постоянный контакт. Превратившись из клиента в сотрудника театра, этот зритель смог, наконец, сформулировать свои требования. И драматурги получили теперь возможность работать не на абстрактную, безликую публику, а на зрителя, чьи интересы, стремления и возможности им были хорошо известны. Они знали, что «трудовой народ волнуют темы и сюжеты, близкие его сердцу, он охотнее всего идет смотреть пьесу, рассказывающую об окружающей действительности». Но в первые послевоенные годы таких пьес почти не было, и их заменяли лучшие произведения классиков. На новом этапе появляется все больше пьес на современные темы, к которым обращаются теперь Народные театры. Нередко они предпринимают попытки вырастить собственных драматургов, устанавливают связи с современными писателями. Практика Народных театров уже знает ряд плодотворных и многообещающих опытов такого сотрудничества.
Прибегая к приему «театра в театре», Стрелер заставляет актеров перевоплотиться в труппу бродячих комедиантов комедии дель арте, разыгрывающую гольдониевский сюжет. И перед зрителем проходят одновременно веселые маски итальянской комедии XVI в. и реальные типы актеров эпохи Гольдони. Восстанавливая технику народной площадной игры, Стрелер стремится нарисовать и реалистическую картину нравов и быта, помещая героев в реальную историческую среду.
Все послевоенное творчество Элиота направлено на то, чтобы показать тщетность земных надежд, убедить зрителя в существовании бесконечной, безвременной реальности духа. В этом постоянном подчеркивании сверхъестественного уровня существования, где нет места ни надеждам, ни разочарованиям, и состоит основной религиозный характер драм Элиота. В основе их все тот же образец — постижение героем своей исключительности, приятие ее, выбор своего пути в заданной ситуации и искупление.
Второе, а но своему значению первое и главное,- тесная связь английской драмы середины века с современной английской действительностью, ее обусловленность временем — нелегким, негероическим, не вселяющим особых надежд на будущее существование Британской империи 50-60-х годов. Как ни называть явления, имеющие место в английском театре этой поры, признавать или не признавать их «революцией» (к чему мы еще вернемся), они. несомненно имеют прежде всего идейный смысл. Содержание драм поражало и шокировало зрителей и критиков. Идеи удивляли, увлекали или вызывали отпор. Именно потому, что поиски форм полностью подчинялись содержанию, растворялись в бурном, подчас очень противоречивом потоке чувств и размышлений, на них на первых порах почти не обращали внимания, их контуры даже нелегко было сразу различить.
Драматическая форма,-рассуждает Бентли,-по самой природе своей гармонически сплавляет идею и чувство, уравновешивая тем самым дидактический и эмоциональный эффект. Драма призвана преодолеть разрыв мысли и чувства, столь существенный в общественной идеологии нового времени. «В литературе чувство требует мысли. В жизни бывает не так: приступ боли разражается и проходит. Зрителям пьесы не навязать такого приступа, если не поместить его в обдуманную и поддающуюся анализу структуру, если не сообщить ему какого-то общего значения в этой структуре».
Действие недавней пьесы Уэскера «Их собственный Золотой город» начинается в соборе. Орган играет Баха, звуки торжественно несутся в высоту. «Держу пари, что Бах попал на небеса прежде Шекспира»,- восклицает герой пьесы, будущий архитектор. Музыку вообще любят, ценят герои многих английских пьес, написанных в последнее десятилетие. С музыкой ассоциируется все прекрасное и истинное» в жизни, мечта человека о будущем — о социализме.
Отсюда диалектичность брехтовской характеристики Кураж. Хороша как мать, как делец, как действенная и умная натура; плоха всем тем, что является результатом ее вынужденной приспособляемости к обстоятельствам. Брехт далек от мысли обвинять во всем лично маркитантку Кураж или папу римского. Он над ними, над историей. Брехт эпичен.
В последнем эпизоде, когда Гарри «пересек рубеж, за которым страдание и опасность имеют уже другой смысл», сцена смерти Эми приобретает особую яркость на фоне замогильного холода, которым веет от пьесы. Эта сцена задумана автором как некий обряд погребения старого и рождения нового. Вносят пирог со свечами. Агата и Мэри начинают медленное кружение вокруг пирога, постепенно задувая свечи, и последние слова Агаты звучат уже в темноте:
На позициях революционного марксизма большинство западных драматургов не стоит. Но разве только марксисты не приемлют капитализма? Буржуазный строй жизни в целом или во многих своих важнейших чертах осуждается значительным количеством людей, живущих на Западе. Среди драматургов, о которых здесь идет речь, нет почти ни одного, который принимал бы его как отвечающий природе человека.
Элиот считает, что сын может отвечать за грехи отца. Более того, искупление в данном случае совсем не лишает его собственной свободы, ибо заставляет остро почувствовать греховность мира и найти единственно правильный путь — путь объединения с волей бога.