Убийство в соборе

«Убийство в соборе» по композиции и равновесию драматургических элементов поражает своей цельностью.

Томас приходит к примирению с самим собой, постигая волю божью. Теперь его выбор оправдан, ибо он растворил свою волю в воле бога и, таким образом, обрел свободу в подчинении. Четвертый искуситель даже не искушает Томаса, он просто открывает ему возможность падения. И в тот момент, когда Томас постигает эту опасность, она уже перестает быть искушением, но становится средством страдания и очищения. Смерть Томаса перестает быть мирской категорией: это мученичество, угодное богу.

Заканчивая умиротворением первую часть, Элиот целиком обращается к литургии. Он вводит в пьесу большой прозаический эпизод — рождественскую проповедь Томаса, обращенную к хору и прямо к зрителю, в которой он совершенно откровенно декларирует значение мученичества и анализирует его природу. Существует мнение, что этот прозаический эпизод нарушает единство пьесы. Однако его спокойная повествовательная манера вполне оправдана. Здесь нет места поэзии, так как это прямое обращение к зрителю, задуманное именно как настоящая проповедь, которая не может иметь стихотворную форму. В то же время прозаическая интерлюдия разделяет две части пьесы, из которых одну можно рассматривать как рассказ об искушении и в какой-то мере падении Томаса, а другую — как воплощение его страданий, смерти и победы. Интерлюдия раскрывает идею самопознания, которую постиг Томас, «…только в таинствах христианства мы можем скорбеть и ликовать одновременно и но одной и той же причине… Как мы скорбим и ликуем при а страданиях Господа, так же в миниатюре мы скорбим и ликуем при смерти мучеников. Мы скорбим о греховности мира, который замучил их, мы ликуем, потому что еще одна душа вознеслась к святым на небеса, во славу Господа и ради спасения человечества…

Май 2014
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
« Июл    
 1234
567891011
12131415161718
19202122232425
262728293031